we own the night
Жестокость большого города и внутренние противоречия: после "Маленькой Одессы" и лирического триллера "Ярды" чрезвычайно одаренный режиссер Джеймс Грэй лихорадочно заканчивает свою нью-йоркскую трилогию.
Помещение. День. Небольшая лестница уходит вниз, в темноту церкви в Квинсе [1]. На стене милая табличка: "Хочешь, чтобы у тебя была хорошая связь с богом - отключи мобильный". Толпа суетится в белом свете комнаты. Плотный дым поднимается к витражным окнам, над столами, бежевыми скатертями и искусственными цветами. Также цветы можно заметить на нарядах симпатичных кудрявых девушек, танцующих сальсу. Полицейские в униформе подходят к ним, или травят байки, или просто отдыхают, насколько это возможно, в сторонке.
В середине этой нарядной толпы режиссер "Ярдов" Джеймс Грэй не может остановиться. После пяти лет бездействия, он снимает третью, последнюю часть своей нью-йоркской эпическо-драматической трилогии, начавсшейся в 1994 году фильмом "Маленькая Одесса" ("Little Odessa").
"Правда заключается в том, что в Америке становится все труднее и труднее снимать подобные фильмы. Социальная драма - это жанр, который никого не интересует...". Бюджет впритык. Пятьдесят съемочных дней, в то время как необходимо было по крайней мере восемьдесят. Напряжение витает в воздухе. Из динамиков доносится бой барабанов: "Великолепный Тито Пуэнте, дамы и господа, один из королей латинской музыки! Режиссер громко зовет массовку, я хочу чтобы вы прочувствовали музыку..."
Это вечеринка для полицейских из Квинса конца восьмидесятых. "Музыка взрывается изнутри, написано в сценарии. Флаги, воздушные шарики повсюду. Мужчины в униформе отдыхают и расслабляются. Они только что с работы. Американский флаги. Портреты на стенах. [...] И много-много пива. ВСПЫШКА." Марк Уолберг (который уже работал с Хоакином Фениксом в "Ярдах") играет Джозефа Грушински [2], героя этой небольшой вечеринки. Он только что вступил в специальное подразделение нью-йоркской полиции. Не в обычное, а в отдел по борьбе с уличной преступностью, куда старались пробиться молодые идеалисты, готовые на все ради того, чтобы дать отпор криминалу, разрушавшему Нью Йорк в конце эры Рейгана. "Их девиз был - 'Ночь принадлежит нам'," объясняет режиссер, "Они объявили войну и использовали ультра-агрессивные методы, зачастую фатальные, и кульминацией всего этого послужила в 1999 году показательная ошибка, убийство Амаду Диалло" [3]
После всех сфер криминала в "Маленькой Одессе" и коррупции в "Ярдах", на этот раз режиссер хочет взорвать мир под названием "закон". Всегда с точки зрения фамильной саги. От русских евреев, нашедших убежище в Нью Йорке три года спустя после Октябрьской Революции, Джеймс всегда возвращается ко внутренним противоречиям клана, пытающегося найти несуществующий баланс между моралью прошлого и моралью меняющегося мира. В "We Own The Night" ключевую роль отца исполняет Роберт Дюваль, после того как Кристофер Уокен в последний момент отказался от участия. Дюваль вызывает напоминания о другом периоде, периоде "Крестного отца", когда правила были ясны и понятны. В меняющемся и диком контексте восьмидесятых годов он играет полисмена со старыми традициями. "Древний воин, крепкий как кремень, сильный, проницательный..." Шекспировский герой, который выстоит в бурю. "В этом мире он король...", добавляет к сценарию Джеймс Грэй. Режиссер начал писать основу для фильма после просмотра пьесы Шекспира в Центральном Парке и мечтал представить себе трагедию - "обширную, тонкую, взрывную..."
В этот солнечный день весны 2006 года Джеймс Грэй сосредоточился с радостным напряжением на начальной сцене разыграющейся вскоре трагедии. В самом центре небольшой вечеринки, развернувшейся в подвальном этаже церкви, появляется брат персонажа Марка Уолберга в исполнении Хоакина Феникса, с латинской бомбой Евой Мендес. Между дублями Хоакин, едва отошедший от успеха своей предыдущей роли, Джонни Кэша, прогуливается по съемочной площадке, не выходя из образа "поганой овцы", притворяясь и пренебрегая Марком Уолбергом и Робертом Дювалем. "Мне нужно было больше энергии, чем когда-либо, чтобы управлять актерами", - признается Джеймс Грэй, - "Марк и Хоакин сейчас настоящие звезды, всегда под давлением, всегда востребованные..."
Персонаж Хоакина Феникса владеет клубом в русском квартале Бруклина, где осуществляются все темные дела. Он "плохой сын" в этой трагедии и символ отчаяния 1980-х, когда Нью-Йорк танцевал на краю пропасти. Снова бедность и несправедливость, снова боль и преступления, снова наркотики и вечеринки. "Ночной клуб стал местом тайного общества, способом убежать от всех ужасов того периода," - говорит Джефф Ченг, специалист по этому взрывному периоду в Can't stop, won't stop, - "Местом, где не было никаких правил, где все становилось возможным, местом чувственной утопии"
Если быть точным, дествие фильма разворачивается в 1988 и 1989 годах. Для режиссера, черпавшем вдохновения в трудах Золя, Толстого и Фуко, эти годы были некоей линией фронта. Образовалась трещина между уличными "отбросами" и новой мафией с Востока, снявшая последние ограничения с представлений о чести организованной преступности. "Это критический период," - говорит режиссер, - "Если я выбрал его для свей истории, то потому, что это источник того, как мы живем сейчас"
Его предыдущий фильм, "Ярды", представленный в Каннах в 2000 году, снимали здесь же (в Квинсе), между обычными домами и индустриальным заброшенным городом. "Я до сих пор мыслю категориями социальных классов", - говорит Джеймс сейчас, - "Как мои родители: я всегда чувствовал, что мой отец испытывает глубокое разочарование от невозможности разбогатеть. В социальном контексте Америки, человек всегда может почувствовать, что у него из рук уходит та жизнь, о которой он мечтал". После успеха "Маленькой Одессы" мрачный шедевр "Ярды", навеянный фильмом "Рокко и его братья", с треском провалился. Прохладно встреченный в Каннах, он был брошен на произвол судьбы Бобом и Харви Вайнштейнами [4] из студии Мирамакс (Miramax), которые посчитали, что Грэй не представляет из себя ровным счетом ничего и является неудачником - после того как награждали его хвалебными эпитетами вроде "новый Скорсезе".
После просмотра рабочего материала продюсеры были раздосадованы мрачной атмосферой фильма, взятой из "Крестного отца 2" и от Квентина де ла Тура, им не понравилось, что актеры говорят низкими голосами, и они вернули фильм обратно в монтажную, заставляя режиссера против его воли добавить финальную сцену с оправданием. И хотя четверо ведущих актеров (Марк Уолберг, Хоакин Феникс, Джеймс Каан, Шарлиз Терон) оспаривали это решение, Боб Вайнштейн продолжал твердить: "Слишком мрачно... Это даже не драма, это трагедия! Кто в наши дни пойдет смотреть трагедию? Каждый вложенный доллар принесет пятьдесят центов...". Они предпочли не потратить ни копейки.
Но вот и пришло время мести. Марк Уолберг и Хоакин Феникс договорились снизить свои гонорары, чтобы объединиться с Джеймсом Грэем и доказать Америке, что в новом Голливуде так и должно быть. И режиссер, сражавшийся семь лет за право снимать "We Own The Night", не собирается отказываться от борьбы. Впервые он снимал настоящие экшн-сцены, но признается в личной беседе, что фильм будет еще мрачнее, чем "Ярды".
"Я не намерен отказываться от своего желания делать качественное кино. Посмотрите мне в глаза и скажите, снимаются ли в этой стране фильмы уровня "Китайского Квартала", "Французского Связного"... Я по-прежнему верю. Я слишком молод, чтобы снижать свои амбиции..."
